24.05.2013 в 09:12 | INFOLine, ИА (по материалам Правительства РФ) | Advis.ru

Вопрос: Вопрос по поводу экономического плана – плана по стимулированию экономического роста, который Правительство внесло в Кремль. Там было два спорных момента: роль ЦБ в ускорении экономического роста: Дмитрий Анатольевич сказал, что уже есть консолидированная позиция – статус ЦБ меняться не будет. Хотелось услышать ваше мнение по этому поводу. И второй вопрос. В этом плане был спорный момент, касающийся индикативных ставок. Должен ли ЦБ публиковать ставки как некий ориентир для банков, по которым они должны кредитовать реальный сектор? Есть ли какое-то мнение, решение по этому вопросу? И опять же ваше отношение к этому?

И.Шувалов: Вообще, у нас в Правительстве порядок: если уже Председатель Правительства позицию заявил, то никто из членов Правительства её менять не может и не в состоянии. Но до принятия окончательного решения мы, конечно, спорим и даже, если нужно, идём на совещание к Президенту. По роли ЦБ (я хочу, чтобы здесь тоже было понятно): эта роль сейчас будет окончательно определена законом о едином регуляторе, и в соответствии с подготовленным законопроектом новые полномочия будут переданы от Правительства Банку России. Но депутаты Государственной Думы ставят вопрос о большей ответственности такого единого регулятора, в том числе за вопросы занятости, и большей ответственности за вопросы качества экономического роста. И здесь, я бы так сказал, позиция депутатов более жёсткая, чем даже инициативы некоторых членов Правительства. Невозможно будет указать депутатам то или иное решение, придётся решение принимать после очень серьёзной дискуссии. И депутаты нас заранее предупреждали, когда мы ещё на площадке Открытого правительства обсуждали новый статус Банка России, что дебаты по всем новым полномочиям единого регулятора и по ответственности за качество экономического роста будут серьёзными. Мы к этим дебатам готовы. Что касается плана, который мы представили Президенту, я в этом докладе попросил о совещании у Президента, о дополнительном совещании у Президента для того, чтобы согласовать те вопросы, которые являются спорными или неоднозначными, и там не только два вопроса, о которых вы сказали, там их значительно больше. Нужно ли нам добиваться сейчас, до совещания у Президента, единой позиции? Скажу вам откровенно, я также докладывал Председателю Правительства, что считаю это вредным. Если будем сейчас прилизывать всё, то опять может оказаться очень компромиссный вариант, когда немножко согласен Минфин, чуть-чуть – Министерство экономического развития, в какой-то части не противоречит позиции Центрального банка, а в итоге бумага достаточно пустая. Понимаете, позиция Правительства повлияет на качество роста: нужно ли нам сейчас заботиться, безусловно, о более высоких темпах роста в 2013, 2014, 2015 годах либо мы соглашаемся с тем, что на фоне не очень высоких темпов роста мировой экономики в целом мы обеспечиваем более высокие темпы роста в среднесрочной перспективе и в перспективе 10 и далее лет и что состояние – и структурное, и по стоимости – нашей экономики будет совершенно иным, положим, через пять-шесть лет. Какие более важные вопросы? Можем раскрутить государственными расходами темпы экономического роста? – конечно, можем. Только чем мы заплатим потом через три года? Мы такую цену платить не хотим, нам нужен качественный рост. И все эти вопросы были изложены в докладе Председателю Правительства, потом мы обсудили это всё в Правительстве, направили Президенту и ожидаем совещания Президента, будем серьёзно все эти вопросы обсуждать.

Вопрос: А можно уточнить? Вы сказали, что спорных вопросов больше чем два. Чего касаются остальные спорные моменты?

И.Шувалов: Не скажу. Вы просто должны относиться к этому так: по вопросам, изложенным в докладе, как правило, есть возражения со стороны либо экономических, либо финансовых ведомств. Я не добивался в этот раз того, чтобы они безусловно все подписались, что не возражают против тех или иных мероприятий. Вы знаете: традиционно финансовый блок, например, или Центральный Банк возражают как раз против опубликования индикативных данных или в отношении предоставления кредита по более низким ставкам и вообще всех мероприятий, которые будут вести к доступности кредита. И Банк России считает, что то, как складывается кредитование в настоящий момент, отвечает уровню развития нашей экономики. Но с этим совершенно не согласны эксперты, с которыми мы работаем в рамках Экспертного совета, и вообще эксперты, с которыми мы работаем через Высшую школу экономики и Академию народного хозяйства. По сути, я скажу так: большее количество людей, с которыми работает Правительство, не согласны с таким возражением Банка России и Минфина. Кстати, у Минфина тоже позиция не полностью совпадает с Банком России. Они уже занимают более гибкую позицию и как раз считают, что для качественного роста и более высоких темпов роста необходимо предоставлять кредитный ресурс на других условиях.

Вопрос: Игорь Иванович, тут на неделе в Россию приехали представители одного из ведущих рейтинговых агентств, для того чтобы либо подтвердить, либо пересмотреть прогноз по рейтингу России. Какие у вас ожидания, работаете ли вы ними, какие прогнозы?

И.Шувалов: Вы знаете, всякое может быть. Но если вы серьёзно исследуете фундаментальные основы нашей экономики, так, как складывается сейчас бюджетная ситуация и исполнение нашего бюджета, у нас нет никаких дополнительных рисков. И, откровенно говоря, мы сейчас (я не хочу никаких делать авансов, это будет неправильно) видим некоторые изменения. Мы специально стали очень жёстко оценивать то, что в начале года происходило с российской экономикой, специально стали предупреждать о возможных негативных последствиях, имея в виду более низкие темпы роста, и стали искать стимулы для более активного поведения предпринимательства. Но так как мы сейчас серьёзно исследуем практически каждый сектор и все факторы, которые влияют на рост, мы наблюдаем некоторое изменение в лучшую сторону в поведении предпринимателей. В том числе и как откликнулись со стороны малых предпринимателей на проблему социальных страховых платежей. Сейчас ситуация меняется. Я не могу сказать, что она стала значительно лучше, но мы наблюдаем определённые изменения. И ещё раз: если в совокупности посмотреть на фундаментальные основы нашей экономики, на то, как складывается бюджет, и какие сигналы мы получаем от предпринимательства, мне представляется, что сейчас ситуация даже немного лучше.

Вопрос: То есть можно даже ожидать изменения прогноза в лучшую сторону? Прогноза и рейтинга?

И.Шувалов: Я работаю в практической сфере, я работаю в Правительстве. Работая в Правительстве, вы должны понимать, что рейтинги могут остаться неизменными, но они могут быть и понижены. И всегда нужно иметь в запасе ход, для того чтобы на ситуацию отвечать, если она так будет развиваться. Никаких оснований для пересмотра в настоящий момент нет. Мы проводили с некоторыми из этих агентств переговоры, но не в связи с рейтингами России, а в связи с рейтингами некоторых компаний с госучастием.

Вопрос: И оснований для пересмотра в лучшую сторону тоже нет?

И.Шувалов: Пока нет.

Вопрос: Игорь Иванович, Росстат отмечает падение, спад промпроизводства. За апрель было падение на 0,9%, в марте тоже отмечался спад. Ожидаете ли вы дальнейшего спада, и означает ли это, что рецессия неизбежна в этом году?

И.Шувалов: Рецессии в этом году не будет. Короткий ответ. Рецессии в этом году не будет. Понимаете, высокая степень недовольства развитием ситуации в начале года, о которой мы очень громко говорили, – и Министр экономического развития, и Министр финансов, и я, и Председатель Правительства, мы все докладывали и публично общались по этому поводу. Это не значит, что мы находимся в какой-то кризисной ситуации, и совсем не означает, что мы входим в период рецессии. Нет, у нас никакой рецессии нет, никакого кризиса нет! Просто темпы роста, которые мы с вами наблюдаем при такой цене на нефть, совершенно нас не удовлетворяют. Буквально вчера с Председателем Правительства мы обсуждали одну вещь, которую несколько месяцев назад я докладывал Президенту нашей страны. Это писали ещё экономисты на заре капитализма в нашей стране, что Россия будет переживать очень сложный этап, когда подушевой ВВП будет 15 тыс. долларов или более на человека. Мы с вами уже имеем более 15 тыс. Мы эту ситуацию активно обсуждали как раз в связи с резко возросшим самосознанием нашего населения в 2011 году, но это всё экономически объясняется. Если вы посмотрите статистику, которая была в других государствах, которые проходили сложные этапы трансформации своей экономики, – мы здесь не проходим какой-то совершенно уникальный путь. Мы проходим путь роста, мы растём, и у нас сейчас ситуация, когда, достигнув этих пределов, многие теряют мотивы к изменениям, потому что многие живут неплохо. То есть треть населения сейчас себя относит уже к среднему классу, очень много активных людей, средняя заработная плата растёт. Есть указы Президента по повышению заработной платы бюджетникам, эти указы будут, безусловно, все выполнены, но нам нужны драйверы и мотивы для того, чтобы обеспечить совершенно другие темпы роста. Поэтому когда мы говорим: «мы не удовлетворены темпами роста», мы имеем в виду, что для реальной модернизации и получения нового качества экономики нам нужно совершенно по-другому себя мотивировать и по-другому выстраивать наше экономическое поведение. И рост ВВП от 2 до 3% для нашей страны в таких условиях внешней конъюнктуры, мы считаем, в Правительстве Российской Федерации, недостаточен. Мы должны сейчас искать все возможные пути для того, чтобы обеспечить более высокие темпы роста. Но, упаси бог, никто никогда не произносил этих слов, а если кто-то и произносил, то совершенно… или малообразованный, либо специально нагнетали ситуацию. Сейчас ситуация не разворачивается в сторону рецессии.

Вопрос: По ЦБ вы сказали, что всё-таки остаются какие-то нерешённые вопросы…

И.Шувалов: Нет. Слушайте ровно так, как я говорю: окончательное решение будет принято и оформлено федеральным законом, это не решение Правительства. ЦБ, кто бы что ни говорил, абсолютно независимый от Правительства институт, действует на основании закона. У Правительства по отношению к ЦБ есть своя позиция, она выражена в законопроекте о едином регуляторе, но полномочия ЦБ будут определены законом. Будут ли слушать позицию Правительства? Конечно. Но она не будет единственной – вот это я хотел сказать. И эти полномочия будут определены не Президентом, не Правительством, это будет сложная дискуссия Администрации, Правительства и парламента.

Вопрос: На ваш взгляд, эта дискуссия завершится всё-таки, с 1 августа заработает..?

И.Шувалов: Да, конечно, обязательно мы должны это решение принять. Все понимают ответственность перед страной и перед экономикой. Это ведь не только банковский сектор, это и финансовый сектор в том числе, а значит, и возможность дополнительного капитала для нашего развития. Мы будем выполнять эту дорожную карту, которая была одобрена Президентом.

Вопрос: Дмитрий Медведев в одном из интервью недавно сказал, что Правительство должно бороться не с технической, а с угрозой настоящей рецессии. Как вы это понимаете?

И.Шувалов: Да, это правильно, я поддерживаю полностью, это наша общая позиция. Почти все в Правительстве эту позицию разделяют. И вообще мне кажется, что погоня за короткой статистикой может очень плохую службу сослужить нам, и мы будем иметь очень серьёзные отрицательные последствия буквально через два-три года. И вообще любые короткие успехи, особенно для такой сложной экономики и сложной страны, как Россия… Надо всегда десять раз примериться, прежде чем один раз отрезать или совершить это действие. Поэтому, конечно, да. Это я просто буду сейчас повторяться. Нам нужен совершенно другой рост, качественный рост, но ни в коем случае мы не должны свалиться ни в какую техническую рецессию. Конечно, мы в текущей своей деятельности ничего подобного не должны допускать, но и не должны гнаться за короткими успехами по росту, нам нужен устойчивый качественный рост.

Вопрос: Только накануне прошло SPO банка ВТБ. В результате доля государства размылась с 75…

И.Шувалов: Не размылась, снизилась.

Вопрос: … снизилась с 75,5% до 61%. Во-первых, прокомментируйте итоги этого размещения. И можно ли ожидать, что в следующем году доля государства снизится до уровня ниже контрольного пакета?

И.Шувалов: Ничего нового нет. Мы, как обещали вам, идём по плану. Мы обещали, что будем проводить SPO ВТБ, и как только рынок нам позволит эту операцию провести, мы её проведём. Публично об этом объявляли заранее, говорили, что будем делать это в том числе через Московскую биржу. Очень активно работало руководство ВТБ. Успехи, думаю, будут закреплены после того, когда я формально всё увижу и получу свидетельство того, что сделка завершена. Пока я только вижу это в виде определённой информации через СМИ и доклады руководства. Мы должны увидеть с вами юридически закрытую сделку. Я считаю, что при таких сложных условиях, мировых условиях, так как сейчас все пытаются деньги попридержать, расходуют не с большим удовлетворением, то, что у нас с вами есть очень интересный круг инвесторов, которые представляют самые разные классы инвесторов, – это свидетельство того, что, во-первых, есть доверие к российской экономике, во-вторых, есть интерес к ВТБ. Считаю, что эта сделка успешна. Что касается того, когда мы можем дополнительно размещать акции. Я считаю, что нельзя проводить следующее размещение в ущерб предыдущим, и нас в Правительстве просили не принимать решение о дополнительном размещении акций ВТБ в течение года после вот этого размещения. Мы считаем, что для стабильности рынка, для того чтобы акции ВТБ чувствовали себя стабильно, мы это слово будем держать, и в течение года-полутора точно никаких решений о дополнительной продаже акций ВТБ не должны принимать. Больше того, эта сделка проходит исключительно в интересах ВТБ, вы понимаете, что Российская Федерация денег от приватизации не получает. Надеюсь, что следующая сделка, которая будет проводиться, это будет сделка по привлечению капитала уже в бюджет Российской Федерации.

Вопрос: Как вы считаете, до конца года с учётом ситуации на рынке, какие приватизационные сделки именно по продаже госпакетов возможны? И конкретный вопрос: когда намечается продажа госпакета ВМТП (Ванинского морского торгового порта)?

И.Шувалов: Как рынок будет готов, мы готовы отдать. Но мы готовы отдать всегда. У нас по этим сделкам Росимущество работает так (вы должны это видеть), что формальные процедуры мы должны проводить, мы их проводим по графику. Как только они завершаются, дальше – только переговоры или с конкретными потенциальными участниками, либо как отреагирует рынок, если это, например IPO или SPO. Но по этому объекту, о котором вы спрашиваете, ситуация очень интересная. Нам сначала говорили, что это пакет не самый интересный, нам называли одну сумму, потом ожидания в отношении этой приватизационной сделки всё больше и больше подогревались, появляется большее число потенциальных инвесторов. Мы считаем, что выручим серьёзную сумму от продажи этого пакета. Когда состоится? Я считаю, что эта сделка может состояться до конца года, но, кстати, ни по одной сделке мы не будем принимать решение второпях. Если рынок нам позволит взять такую цену, которая, мы считаем, справедлива не только для российских условий, но и в условиях мирового капитала, для нас это будут приемлемые условия. Но все сделки, которые мы называли, у нас с вами стоят «в стволе», все в повестке, мы ничего из приватизационной повестки не изымали и никак её не корректировали в сторону уменьшения. Поэтому будет капитал – будут условия, кто придёт, возьмёт, тому мы готовы отдать, продать, задорого готовы продать.

Вопрос: SPO исключается в случае…

И.Шувалов: Вы знаете, я проводил много встреч по этому поводу. Нет таких окончательных аргументов, чтобы Правительство сейчас, в настоящий момент могло принять решение, что SPO целесообразно. Может быть, мы к такому решению придём, надо подождать до конца лета. Вообще, я, честно говоря, думаю, что окончательный способ продажи нужно определить для Новороссийского порта, может быть, начиная с конца августа – начала сентября, не надо торопиться, надо посмотреть. Не надо исключать никакие варианты. Если всё-таки сделка по SPO будет говорить о том, что мы понимаем, какие инвесторы придут, что акционерная структура для эмитента будет только улучшаться, что ситуация корпоративного управления после таких новых инвесторов станет лучше, и мы получим наивысшую цену, –почему нет? Но пока таких аргументов нет. Никто их не приводит, и мы не понимаем, как в целом будет эта картина выглядеть. Мы хотели бы, конечно, я скажу откровенно, помимо наивысшей цены, получаемой за этот объект, понимать, кто эти стратегические партнёры. Нам не хотелось бы иметь там спекулятивных партнёров. Это должны быть серьёзные акционеры, которые хотят развивать такую важную инфраструктуру для России, и это не должна быть сделка, где мы чуть-чуть не добрали, а потом кто-то выйдет на мировой рынок и сможет получить лучшую цену.

Вопрос: Сформирован ли план приватизации Шереметьево? И когда можно ожидать окончательного решения по объединению активов государства в Шереметьево и Внуково?

И.Шувалов: У нас работает консультант по Московскому авиационному узлу. На будущей неделе мы должны провести совещание или заседание рабочей группы вместе с нашим консультантом. Мы будем задавать вопросы, будем обсуждать, как мы дальше будем действовать. Мы готовимся к докладу, в начале июля у Президента состоится обсуждение этого вопроса на совещании, и мы готовимся к этому мероприятию. Сейчас происходит оценка всех активов в аэропорту Шереметьево и аэропорту Внуково. Вы знаете, что отличаются структуры собственности по активам в Шереметьево и Внуково от Домодедово. В Домодедово бизнес консолидирован, и Росимущество сейчас проводит очень сложную работу, для того чтобы всё это имущество консолидировать, привести к единому владению, я бы так сказал, или к проявлению реального титула собственника по всем этим активам, я так аккуратно скажу. Потому что помимо собственности (определённые активы) Российской Федерации, там и большое количество оказалось уже частных собственников за последние годы. Эта работа должна завершиться в течение этого года. Если будет принято решение об объединении, у нас в любом случае будет везде прозрачная структура собственности. Если не будет принято решение об объединении, тогда каждый аэропорт будет развиваться самостоятельно. Но нам нужно понять: готовы ли мы до бесконечности развивать Московский авиационный узел, либо должны поставить пределы по пассажиропотоку. У нас в настоящий момент очень высокие уже показатели. Мы закончили 2012 год, если я не ошибаюсь, – чуть меньше 65 млн человек, которые пользовались услугами московских аэропортов (64 млн с копейками). А нам консультанты говорят (я вам сейчас назову цифры, но они очень спорные, поэтому не ругайте ни консультантов, ни Правительство, просто они могут просочиться в прессу, я в любом случае вам о них скажу), что потенциал Московского авиационного узла от 170 млн человек до 300 млн человек. Во-первых, я не знаю, на чём базируются такие выводы, нужно будет внимательно посмотреть на это. А потом, даже если взять цифру 179 млн человек или даже 170 – это огромный-огромный авиационный хаб. Нам нужно понять, нужно ли в Москве создавать такие возможности, для того чтобы столько людей перемещалось через Москву? Я вам скажу так: в предварительном плане у меня большие сомнения. У нас есть Питер, у нас есть другие возможности развивать такие транспортные логистические системы. Например, нам консультанты говорят (и Министерство транспорта подтверждает), что по тем новым правилам использования воздушного пространства, которые сейчас уже утверждены, это более либеральные правила, мы в состоянии принимать в Московском авиационном узле около 143 млн пассажиров. Ещё раз: по сравнению с 64 млн это огромный рост, поэтому, мне кажется, лучше использовать максимальный потенциал в рамках уже принятых решений и развивать возможности других городов, таких как Петербург и других. Но если вдруг в Московском регионе нужны будут дополнительные какие-то решения, то, мне кажется, можно посмотреть и на вопросы строительства новых аэропортов или модернизации аэропортов двойного базирования, двойного назначения, которые есть в Московском регионе (это Москва и Московская область) и прилегающих к Московской области других регионах: например, на границе с Калужской областью, на границе с Тверской областью, у нас есть и другие возможности. Поэтому вот так мы активно работаем. Самое главное, что мы параллельно ведём диалог со всеми – и частными акционерами, и теми, кто от государства управляет нашими активами. Инвестиции в эти все три аэропорта продолжаются, модернизация не останавливается. Мы понимаем, что у нас большая ответственность перед страной, перед москвичами, перед чемпионатом мира по футболу в 2018 году. Нам нужен очень современный, модернизированный Московский транспортный узел, включая все аэропорты Московского авиационного узла. Поэтому так и работа проводится… Ещё раз готовимся к докладу Президенту России в начале июля.

Вопрос: А что касается пакета «Роснефти», 19%, которые, как говорилось, возможно, вы приватизируете в этом году?

И.Шувалов: По «Роснефти» ничего нового. Я вам подтверждаю все те планы, которые у нас были. Мы считаем, что дополнительно снижать долю государства в «Роснефти» правильно и целесообразно. Каким образом это делать – отдельное решение Президента и Правительства. Если есть возможность построить мощные надёжные партнёрства с другими крупнейшими игроками на этом рынке, то есть проводить вот так приватизацию – когда приходят в собственность «Роснефти» другие игроки, но при этом «Роснефть» получает доступ к другим крупным проектам, – мне кажется, это наиболее интересный способ приватизации этой компании. Если нет, мы всегда можем выйти на рынок и получить хорошую цену. Это компания, которая в цене будет только расти.

Вопрос: К чему всё-таки склоняется Правительство, касаясь дивидендов госкомпаний – 25% или 35%? И как по МСФО (международные стандарты финансовой отчётности), по РСБУ (российские стандарты бухгалтерского учёта), здесь как?

И.Шувалов: Да, здесь надо идти по порядку. Вы знаете, мы же объявляли уже 25%. И когда дело доходит до выплаты, все эти компании приходят в министерства, к своим вице-премьерам (кто поактивнее, доходит до премьера, кто до Президента) и приносят большие свои инвестиционные программы, планы, для того чтобы получить разрешение на более низкий уровень выплаты дивидендов. Я думаю, что нужно железно пройти планку по выплате четверти прибыли по российским стандартам. Это должно пройти, чтобы ни у кого не было никакого исключения. Но если такое исключение, то его нужно принимать в самой высокой степени прозрачности – через доклад премьеру, через, может быть, заседание Правительства, с публичными объяснениями. У нас сейчас есть несколько таких обращений, когда к нам поступили документы от министерств и ведомств, просят по некоторым акционерным обществам с госучастием снизить уровень дивидендов, объясняя конкретными инвестиционными планами. По порядку, который существовал раньше, курирующий вице-премьер мог дать соответствующую директиву – вопрос решён. Сейчас мы уже доводим это до доклада премьеру. Последний доклад вчера был, например, – Аркадий Владимирович Дворкович, я, Ольга Юрьевна Голодец – мы все втроём обсуждали определённую ситуацию. Дважды уже обсуждали, и премьер ещё не принял решение об исключении из этого общего порядка. Этого надо добиться первым шагом. Второй шаг – по международной финансовой отчётности. А по большему уровню выплаты дивидендов, мне кажется, это правильная постановка со стороны Минфина – Минфин всегда должен нас всех подгонять и стимулировать. Честно говоря, мне кажется, это мало реалистично в нынешних условиях, или в условиях 2013–2014 годов, в этой двухлетке это маловероятно. Можно ли к таким планам прийти, например, уже к 2015 году? Вполне возможно. Если экономика будет чувствовать себя стабильно, у нас будут хорошие темпы роста. Выйти на 25% по МФСО и, может быть, больше чем на 25% (не по всем, а по некоторым акционерным обществам) – считаю, что это вполне достижимая задача. Только надо спокойно идти, без рывков, никого не пугая, потому что сейчас закончится тем, что эти все акционерные общества… И так у нас нельзя сказать, что корпоративное управление самое прозрачное и самое лучшее в мире, оно требует, конечно, улучшения. Сейчас они быстро всё попрячут за следующий год и покажут, скажут нам: «Хотите 25% – да. 35%? Пожалуйста!»… Поэтому нам, конечно, нужно это делать так, чтобы их не пугать. Ничего нет хуже, чем пугать представителей бизнеса, хоть и с госучастием в том числе. Надо последовательно их всех и нас самих подводить к тому, чтобы на принципах корпоративной прозрачности, корпоративного управления проявлялась эта прибыль, и договариваться постепенно о способах её разделения. Очень простая позиция: 25 – по российским, 25 – железно по МСФО, потом дальше по лидерам определяться, кто может заплатить больше.

Вопрос: 25 по МСФО – это где-то после 2015 года?

И.Шувалов: Сейчас, вы знаете, по методике, которая есть в Министерстве экономического развития, они определяют, по каким стандартам. У нас, кстати, в этом году уже дивиденды некоторые платят по 25% по МСФО, некоторые по РСБУ. Поэтому я вам говорю, что методически нужно подвести, чтобы, например, следующий год это было по МСФО и так далее.

Вопрос: Игорь Иванович, вы в апреле выступали на форуме «Россия», и параллельно с вами инвесторы, представители фондов рассказывали о своих озабоченностях по поводу ситуации с ТНК BP, миноритариями. Вопрос следующий. Обсуждаете ли вы или собираетесь, может быть, обсуждать с Игорем Ивановичем Сечиным ситуацию с миноритариями ТНК? И второе – какое ваше мнение о возможной идее выкупа миноритариев ТНК «Роснефтью»?

И.Шувалов: По поводу выкупа спекулировать не буду. Я не знаю этой темы и не обсуждал. Что касается вообще озабоченности миноритарных акционеров, ситуация, которая сложилась или складывалась в компании при приобретении ТНК BP «Роснефтью», обсуждал её с Игорем Ивановичем (И.Сечин). Игорь Иванович проводил конкретные переговоры, и заверения и разъяснения, которые он давал мне, меня удовлетворили. Если они будут все выполнены так, как мне было сказано, я считаю, что тогда и интересы миноритариев будут удовлетворены.

Вопрос: А можете сказать, когда эти переговоры проводились?

И.Шувалов: Эти переговоры проводились несколько недель назад, я думаю. Кстати, я потом получал информацию от нескольких фондов, которые являются акционерами ТНК BP. Оценки очень разные, поэтому, знаете, полного удовлетворения, конечно, вряд ли найдёшь. Но в любом случае мне представляется, что та работа, которую сейчас проводит руководитель «Роснефти», и так, как он понимает свою ответственность, а он понимает свою ответственность именно так, как это сейчас понимается Правительством, он собирается и будет проводить правила большей прозрачности и лучшего корпоративного управления в «Роснефти». Компания будет становиться более прозрачной, будет отстраивать больше и больше партнёрств с крупнейшими игроками на этом рынке, и, конечно же, неблагоприятное самочувствие кого-то из акционеров не только материнской компании, но и ниже этажами, не в интересах ни «Роснефти», ни Сечина. Поэтому я думаю, что у вас будет возможность и напрямую такие вопросы задавать, но мы работаем – и я, и Дворкович (А.Дворкович), и Новак (А.Новак – Министр энергетики), мы по этому поводу работаем. Да, очень важно: если есть какие-то сигналы или ещё что-то, пожалуйста, сигнализируйте. Мы готовы.

Вопрос: Страховые компании говорят о том, что им сейчас не выгодной становится деятельность, и угрожают собственным закрытием, если не будет повышен страховой тариф. Какова позиция Правительства по этому вопросу? И ещё один вопрос: были такие слухи, что вы вместе с Владиславом Юрьевичем Сурковым писали заявление об отставке. Так ли это?

И.Шувалов: Глупости не слушайте. Ничего я не писал и писать не буду. Может, кому-то очень хочется, но я ничего писать не буду. Более того, как-то в интервью Дмитрий Анатольевич сказал, что у каждого по поводу своей отставки может быть какая-то линия поведения, какие-то принципы. Я вам могу сказать свои, я уже неоднократно говорил, что можно уйти в отставку и нужно, если тебе не доверяют руководители либо у тебя есть какие-то исключительные объяснения, связанные со здоровьем твоим лично либо членов твоей семьи. Если у тебя, бог даст, всё складывается со здоровьем хорошо, есть силы, то надо работать до тех пор, пока есть возможность, а если у тебя нет такой возможности, нечего соглашаться в тот момент, когда тебе предлагают высокую должность. Я не из слабонервных, никаких заявлений я писать не буду ни под давлением никаких обстоятельств. Только вот за исключением того, что я вам сказал. Кстати, по поводу других моих коллег, которые сейчас тоже прошли через запятую, что они якобы написали заявления. Я могу вам сказать, что это полный бред и глупость, никто никаких заявлений не писал. В отношении тех, про которых буквально вчера было опубликовано (я не знаю про каких-то других), – это просто обычная утка. Что касается страховых компаний. Знаете, я вам скажу так: мы это осознаём как хорошо спланированное давление на Правительство и Государственную Думу. Но мы этому давлению поддаваться не должны, мы должны провести точные расчёты, понимать, сколько операции по ОСАГО приносят доходов страховым компаниям, вводят ли их в зону риска, создают ли для них какие-то дополнительные убытки те предложения, которые представлял в Государственной Думе заместитель Министра финансов Моисеев. Когда всё посчитаем, тогда окончательно примем решение. Мне кажется, что это была не очень удачная попытка давления на Правительство и Государственную Думу и какой-то неумелый шантаж. Это неверно. Шантажировать бессмысленно, надо с нами разговаривать языком цифр, будем рассчитывать. Но информация, которая есть в Правительстве, немного не такая, о которой говорят страховые компании. Спасибо.
Источник